Окнов и Козлов
Окнов:
Всегда всегда в глубине политик
наука умеет много гитик.
Козлов:
Неправ ты дорогой товарищ.
Довольно мы с тобой кувыркались
и Федьку за ноги таскали.
Окнов:
Погибнешь ты,
печаль, тоска ли
заполоснёт тебе мозги.
Козлов:
Не вижу ни зги
в твоих речах.
Окнов:
О ты несомненно зачах,
читая газет скучную структуру.
Вот и дождался с ума сошествия
в живот из головы
и по ногам
и в пятку.
Эй, где хвостик мысли?
а он уж в землю нырк.
Вот прыткий!
Козлов:
Нет, давай по порядку
посмотрим раньше моих речей открытки.
Окнов:
В них я не вижу ни боба —
пощади меня Боже Твоего раба.
Козлов:
Да ты никак религиозный!
Окнов:
Это вопрос очень серьёзный.
Материя по-моему дура,
её однообразная архитектура
сама собой не может колебаться.
Лишь только дух ее затронет робко —
прочь отлетает движения пробка,
из темных бездн плывут акулы
в испуге мчатся молекулы,
с безумным треском разбивается вселенной яйцо,
и мы встав на колени видим Бога лицо.
Тот же, кто в папахе рока
раб ума, слуга порока, —
погибает раньше срока
поражённый кочергой.
Пораженный кочергой.
Козлов:
Скверно думаешь товарищ
и несешь одну фасоль,
революции пожарищ
Богом уши не мозоль,
мало мы с тобой кувыркались
Федьку за ноги — фан….
(падает поражённый кочергой.)
Окнов:
Как я его трахнул.
Разом смолк.
А теперь, пока не поздно,
дам тягу в окно.
Окно:
Я внезапно растворилось.
Я дыра в стене домов
мне все на свете покорилось
я форточка возвышенных умов.
всё
весеннее равноденствие 1931
|
