Письмо А. И. Пантелееву
Дорогой Алексей Иванович,
только что получил Ваше письмо. Очень рад, что Вы купаетесь и лежите на
солнце. Тут нет ни солнца, ни места, где купаться. Тут всё время дождь и
ветер, и вообще на Петербург не похоже. Между прочим, настроение у меня
отнюдь не мрачное. Я чувствую себя хорошо и спокойно, но только до тех пор,
пока сижу в своей комнате. Стоит пройтись по улице, и я прихожу обратно злой
и раздраженный. Но это бывает редко, ибо я выхожу из дома раз в три дня. И
то: на почту и назад. Сидя дома, я много думаю, пишу и читаю. Это верно,
читаю я не только Жюля Верна. Сейчас пишу большую вещь под названием «Дон
Жуан». Пока написан только пролог и кусок первой части.1 Тем, что написано,
я не очень доволен. Зато написал два трактата о числах. Ими доволен вполне.
Удалось вывести две теоремы, потом опровергнуть их, потом опровергнуть
опровержение, а потом снова опровергнуть. На этом основании удалось вывести
ещё две теоремы. Это гимнастический ход, но это не только гимнастика. Есть
прямые следствия этих теорем, слишком материальные, чтобы быть гимнастикой.
Одно из следствий, например, это определение абсолютного температурного
нуля.2 Выводы оказались столь неожиданные, что я, благодаря им, стал сильно
смахивать на естественного мыслителя. Да вдобавок ещё естественного
мыслителя из города Курска. Скоро мне будет как раз к лицу заниматься
квадратурой круга или трисекцией угла.
Деятельность малограмотного учёного всегда была мне приятна.3 Но тут
это становится опасным.
Для Молодой Гвардии4 я ещё ничего не написал, но теперь, может быть,
напишу.
Что такое, Вы пишете, с Самуилом Яковлевичем? Но его натуру не
переделать. Если дать ему в день по стишку для прочтения, то он всё же
умудрится быть занятым целый день и ночь. На этом стишке он создаст теорию,
проекты и планы и сделает из него мировое событие.
Для таких людей, как он, ничто не проходит зря. Всё, всякий пустяк,
делается частью единого целого. Даже съесть помидор, сколько в этом
ответственности! Другой и за всю жизнь меньше ответит. Передайте Самуилу
Яковлевичу мой самый горячий привет. Я ещё не написал ему ни одного письма.
Но значит до сих пор и не нужно было. Передайте привет Лидии Корнеевне.5
Даниил Хармс
10 августа, 1932 года, Курск.
Алексей Иванович, спасибо Вам за трогательное участие ко мне. Если
сочиню что-нибудь, способное поместиться в письме, пошлю Вам.
Д. Х.
* Примечания в ГББ:
1 «Дон Жуан» не был окончен. Пролог и начало первой части опубликованы:
Хармс Д. Собрание произведений. Книга вторая. Bremen, 1978. С. 158-163.
Письмо позволяет исправить предположительную датировку 1930 г.
2 См. текст «Бесконечность — вот ответ на все вопросы…», написанный
2 августа 1932 года. Опубликован Ж.-Ф. Жаккаром: Cahie`rs du Monde russe et
sovie`tique. 1985. XXVI/3-4/. Pp. 307-308.
3 См. опубликованные Г. Урманом тексты «Сабля», «Cisfinitum», «Нуль и
ноль», «О круге»: Хармс Д. Неизданное. Neue russische Literatur. Almanach,
1979-1980. 2-3 Salzburg, С. 135-142.
4 Имеется в виду готовившийся в издательстве сборник рассказов детских
писателей, одним из составителей которого был Пантелеев. Сборник не вышел.
5 Чуковской. Л. К. Чуковская была составителем первого посмертного
сборника детских стихов Хармса «Игра» (М., 1962).
|
